38
Содержание
Введение…………………………………………………………………..3
Глава I. Организационные основы создания Смольного института
благородных девиц……………………………………………………….8
1.1 Первые шаги в организации института……………………………..8
1.2 Первые «смолянки»………………………………………………….12
Глава II. Содержание учебно-воспитательного процесса……………..16
1.1 Программа…………………………………………………………….16
1.2 Воспитательная система……………………………………………..24
Заключение……………………………………………………………….31
Список литературы………………………………………………………32
Приложение………………………………………………………………36
Введение
Современная система общего образования находится в состоянии поиска новых принципов, форм и содержания педагогического процесса. Но становление нового происходит не на пустом месте. Российский культурно-воспитательный идеал складывался на протяжении не одного столетия. Он воплощает в себе высокие нравственные качества, национальный характер, индивидуальное своеобразие личности, в том числе и с точки зрения гендерного подхода.
В современной отечественной историографии особую значимость приобретает исследование социальных аспектов развития российского общества в разные исторические эпохи. Становление и развитие женского образования в России до настоящего времени остаются наименее изученной главой истории отечественного образования. Между тем эта глава столь важна и своеобразна, что без нее история российского образования выглядит односторонней и весьма упрощенной.
Это одна из интереснейших глав истории отечественного образования, она столь важна и своеобразна, что без нее история российского образования выглядит односторонней и весьма упрощенной. Существуют две главные причины этого: во-первых, традиционно история отечественного образования преподносится как «половинная», т.е. ограничивается историей мужского образования, мужских учебных заведений. В результате из поля зрения, по существу, выпадает целая «образовательная отрасль» дореволюционной России – женское образование, особенности его развития, построения, содержания и организации учебно-воспитательного процесса, его влияние на отечественную систему образования в целом. Во-вторых, именно история женского образования наиболее полно раскрывает основную закономерность развития всего российского образования – возрастающую роль в нем общественных сил.
На сегодняшний день эта тема представляется актуальной еще и в свете последних исследований историко-педагогической науки.
Во-первых, по инициативе Российской академии образования в 1999 г. было предложено восстановить Смольный университет. Первоначально он располагался в здании гимназии №157 им. принцессы Е.М. Ольденбургской (ул. Пролетарской диктатуры, д.1,). В качестве учредителя Смольного университета выступила Российская академия образования.
В 2004г. в число соучредителей Смольного университета вошла Холдинговая компания «Электрокерамика». С этого времени и до октября 2011 года ректором Смольного университета являлся Г.М. Иманов, известный общественный деятель, бизнесмен и ученый. В 2009 г. вузу возвращено исходное наименование - Смольный институт. Он был сформирован как многопрофильное, многоуровневое образовательное учреждение с гибкой организационной системой, ячейка информационного общества, дом дружбы народов, очаг здоровья и спорта. В институте созданы все необходимые условия для подготовки специалистов с высоким уровнем образования и профессионализма, воспитание молодых людей с крепким физическим и духовным здоровьем.
Решением Президиума Российской академии образования и Совета директоров Холдинговой компании «Электрокерамика» на базе современного Смольного института создается Научно-образовательный комплекс «Смольный Университет». Научно-образовательный комплекс создается для выполнения фундаментальной научно-исследовательской, образовательной, воспитательной, валеологической, просветительской и издательской функции. Президентом Научно-образовательного комплекса «Смольный университет» является Гейдар Мамедович Иманов.
Во-вторых, на сегодняшний день история отечественного женского образования представлена значительным количеством работ. Историографию проблемы исследования, с некоторой долей условности, можно разделить на три этапа: дореволюционный, советский период и современная российская историография.
С развитием женского образования, возникновением частных женских учебных заведением увеличивается интерес исследователей к истории женского образования, появляется все большее число трудов. В работе Г. Калязина1 доказывалась насущная необходимость в открытии государственных женских учебных заведений. Одна из первых серьезных попыток комплексного изучения истории становления и развития отечественного женского образования была предпринята в работе В.В. Игнатович2.
В 1880-е гг. появляется подобная работа В. Овцына3. Концептуальным трудом является четырехтомник Е.О. Лихачевой4, в котором история женского просвещения прослеживается в контексте русской государственности и культуры. Работа охватывает весьма длительный период времени (с конца XI в. до XIX в.) и содержит исследования по вопросам организации воспитательных, а позже и учебных женских заведений. Автор заостряет внимание на «женском движении», возникшем в 1860-е гг., дает характеристику не только столичным женским учебным заведениям, но и провинциальным.
Из более поздних дореволюционных работ необходимо выделить труды А. Деревицкого и Н. Зинченко5.
Характерной спецификой советской историографии образования была направленность исследований на реализацию вполне определенного политического и идеологического заказа. Прежде всего, выражалось это в противопоставлении советской системы образования и дореволюционной школы. Все позитивные моменты, имеющие место в системе образования царской России были преданы забвению.
Сведения о женском образовании содержатся и в общих работах по истории отечественного образования1. В наибольшей степени подверженными жесткому политическому влиянию и идеологическому контролю оказались работы, изданные в 1930–1950 гг. В числе таких работ выделим исследования Е.Н. Медынского, Н.А. Константинова, А.Н. Степанова2. Не было уделено должного внимания в этих исследованиях и вопросам женского образования, его история не анализировалась.
Изменения идеологической атмосферы в стране, произошедшие в 60–80-е гг. XX в., послужили толчком к изучению истории дореволюционной системы образования.
В перестроечный и постперестроечный период в связи с ростом популярности женских и гендерных исследований, с увеличением числа конференций, тематических сборников, финансирования исследовательских проектов отечественная история женщин переживает новое рождение. Особо стоит выделить исследования Э.Д. Днепрова и Р.Ф. Усачевой3.
Другому аспекту темы посвящена работа Е.Н. Марасиновой1. На основе анализа эпистолярных источников автор приходит к выводу о существовании относительно независимой от государственной власти сферы благотворительности, которая впоследствии стала основой для развития женского просвещения.
Особый интерес представляют книги В.В. Пономаревой и Л.Б. Хорошиловой2. На основании большого круга источников авторы прослеживают путь создания системы женского образования от основания Смольного института благородных девиц до получения женщинами права учиться в университетах в начале XX века.
Проблемы женского образования стали объектом изучения ряда научных конференций. По результатам конференций были опубликованы сборники статей3, авторы которых представляют новый взгляд на историю женского просвещения, подробно исследуют особенности регионального женского образования.
Цель работы: изучить становление и развитие Смольного института благородных девиц.
Данной цели подчинены следующие задачи:
Изучение процесса создания Смольного института благородных девиц.
Анализ программы обучения.
Характеристика первых выпускниц.
Глава I. Организационные основы создания Смольного института благородных девиц
1.1 Первые шаги в организации института.
Екатерина II придерживалась мнения, что задача обучения не в сообщении ребенку известного объема знаний, а в возбуждении в нем самостоятельности, значит, обучение должно быть наглядным. Учение «надо делать приятным, чтобы оно казалось ребенку отдыхом, а не трудной работой; не принуждать к нему силой, предоставлять в этом отношении свободу детям, а не стеснять их независимость; дисциплина при воспитании должна не подавлять и уничтожать личность ребенка, а напротив возбуждать и возвышать её; воспитывать необходимо собственным примером, руководствуясь не прихотью и произволом, а доброжелательностью, воспитание должно начинаться с первых лет жизни ребенка, чтобы не дать времени пороку укрепиться в нем, надо удалять детей от дурного общества, в котором они могут заразиться»1.
С формально-исторической точки зрения, женское образование в России начинается с 5 мая 1764 года, когда в Петербурге, близ Смольного двора, указом Екатерины II было основано Воспитательное общество благородных девиц. Цель этого учебного заведения, как говорилось в указе, «..дать государству образованных женщин, хороших матерей, полезных членов семьи и общества»1.
Для этого учебного заведения была «приспособлена» начатая еще при Елизавете Петровне постройка Смольного Воскресенского монастыря. При Сольном институте было открыто училище для мещанок, чем был заложен фундамент женского образования.
Вопросами женского воспитания и образования Екатерина занялась сразу же после вступления на российский престол. Она дала распоряжение российским дипломатам в европейских странах информировать ее обо всех лучших воспитательных женских учреждениях. Однако русскую императрицу полностью не устроил ни один образец. Благодаря помощи и идеям И. И. Бецкого появился проект совершенно нового учебного заведения, подобного которому еще не было нигде.
Казалось, весь мир с интересом наблюдает за ходом этого великого эксперимента. Ни один иностранец, попадавший в Петербург, не оставлял без внимания Смольный. Удивление и восхищение — вот главные впечатления от него.
Впервые в Европе задача воспитания и образования женщин была поставлена на государственном уровне, глубоко и очень практически осознана их роль в обществе. Дидро посвящает Смольному восторженные строчки: «Была решена неразрешимая проблема — воспитывать, воспитывать без принуждения. Там воспитываются Дамы благородные и очень образованные. Там у каждой есть возможность найти применение своим силам и развиваться. И было совершено настоящее чудо — была создана школа, которой никогда не было, нет, и вряд ли появится. Если это заведение пройдет испытание временем, дамы мало в чем будут уступать рыцарям, а лицо империи изменится за каких-нибудь 20 лет»1.
Устав «Общества благородных девиц» был издан 5 мая 1764 года. Он разделял воспитанниц на четыре возраста, таким образом, что каждая воспитанница, поступив в «Общество» в шестилетнем возрасте, должна была пробыть в нем не менее 12 лет.
Закрытость учебного заведения была главным условием и главной идеей Бецкого, который вел речь о воспитании «новой породы» людей. В его представлении все выглядело действительно идеально: юные девушки полностью изолированы от влияния среды, семьи, улицы, за двенадцать лет обучения и воспитания они становятся взрослыми женщинами, свободными от пороков. Став матерями, выпускницы Смольного института воспитывают детей такими же, дети же передают все накопленное от матерей следующему поколению, и постепенно все члены общества станут добропорядочными людьми.
Условия пребывания в институте были строго регламентированы. Его закрытость контролировалась в первую очередь: родители могли посещать девочек только в определенные дни и только с разрешения руководства.
Устав определил численность обучающихся в двести девиц благородного дворянского сословия.
Во главе учебного заведения ставилась начальница, второй по значимости после нее была правительница – помощница по воспитательной части. «На каждое отделение полагалось две классных дамы, которые и дежурили при нас через день. На случай болезни одной из классных дам, имелись еще, так называемые, запасные классные дамы, которые и дежурили в том классе, где была в этом необходимость»2. По Уставу предусматривалось 12 учительниц на 200 воспитанниц.
В 1764 году в «Воспитательное общество» впервые приняли 60 девочек 5-6 лет. Но родителей, пожелавших определить своих дочерей в Воспитательное общество, оказалось совсем немного - новое в России всегда вызывало опасения и никто особо не спешил быть первым. Отпустить своих дочерей решились только не очень материально обеспеченные дворяне. Лишь через полгода вакансии были укомплектованы. В числе принятых было семь титулованных воспитанниц и много дочерей мелких чиновников и обедневших дворян, всего 60 девочек.
Обучение и воспитание шло «по возрастам» (по возрастным группам): вначале, когда обучение длилось 12 лет, было четыре возраста, потом, когда срок обучения уменьшился до 9 лет, стало три возраста.
В 1765 году при Смольном институте было открыто учебно-воспитательное учреждение для девиц других сословий (кроме крепостного крестьянства), где они получали элементарную общеобразовательную подготовку и обучались домоводству.
Создание Смольного института положило начало женскому среднему образованию в России. К XIX веку институт стал замкнутым привилегированным учебным заведением, в котором особое предпочтение отдавалось всему иностранному, воспитанницам прививались светские манеры, набожность, сентиментальность и преклонение перед царской фамилией.
В 1812г. тут же было создано бесплатное отделение для «военных сирот» на 100 вакансий с сокращенным курсом обучения.
В 1848 г. был открыт педагогический класс, выпускницы которого становились уже не классными дамами, а учительницами. Плата за обучение составляла 350 рублей в год, но за многих учениц платили министерства и ведомства (их также под свою опеку брали члены императорской фамилии). Училище иногда выдавало ученицу замуж, а если это не удавалось, то определяло ее в учительницы, договаривалось за нее и получало за нее жалование. Никуда не пристроившиеся девицы имели право жить в институте, получая там комнату, пищу и свечи, оплачивая за это институту «рукоделием, трудолюбием и добродетелью».
В 1917 году институт был закрыт, а после Октябрьской революции в Смольном сформировалось новое правительство: Совет Народных Комиссаров во главе с В.Лениным.
1.2.Первые «смолянки»
Первый выпуск Смольного института состоялся 30 августа 1776 г. Выпускалось всего 39 девиц. Восемь лучших учениц получили кроме медалей шифры1. Пять из лучших были взяты ко двору императрицы. Образы этих живых, очаровательных, веселых молодых дам остались до нашего времени запечатленные Левицким. Особое очарование этим девушкам придает то, что изображены они в театральных костюмах, в образах героев французской комедии. Первый выпуск Воспитательного общества благородных девиц был действительно блестящим. Но очень тонка грань между настоящим просвещением и воспитанием и показной образованностью, манерностью, сентиментальной отрешенностью.
Будучи падкой на комплименты, Екатерина любила показывать девиц, щеголять ими. Вместо воспитания добродетельных жен и матерей Смольный стал воспитывать светских женщин.
К выработке манер прилагалось большое старание. В Смольном часто давались балы, на которые приглашались кадеты; зачастую кадеты вместе с девицами давали театральные представления. Раз в неделю по воскресеньям девочки публично танцевали. Екатерина сообщала Вольтеру о брате крымского султана Калге Султане, который каждое воскресенье повадился ездить смотреть эти танцы. Все эти любования и смотрины вредно сказывались как на самих девочках, так и на атмосфере в институте.
С другой стороны, часто посещая Смольный, Екатерина ни разу не присутствовала на экзаменах. В отчетах, предоставляемых членами совета, обычно давались самые лестные отзывы о знаниях и успехах учениц. Каждый протокол обычно удостоверял, что много воспитанниц достойны награды шифром.
И в результате основополагающий принцип развития и поощрения сменился принуждением и муштровкой, учение превратилось в «долбню». Хорошо учиться, по мнению одной из воспитанниц, — это «уметь хорошо болтать по-французски и делать Чкниксены». Появилось понятие — особая «институтская складка», т. е. манера: «У нас был тихий и осторожный голос, воздушная и вместе с тем торопливая походка, движения и спокойные и робкие. Яркая краска беспрестанно разливалась на наши щеках, а приседая, мы наклоняли голову с неподражаемой скромностью». Вот тогда-то и появилось ироничное «институтка»1.
По мнению ряда авторов основное назначение институтов благородных девиц – подготовка «достойной» спутницы жизни по выходе выпускницы замуж. Неслучайны в связи с этим и некоторые «хитрости», связанные с размещением институтов в губернских городах. Так, как правило, подобного рода заведения располагались невдалеке от кадетских корпусов, ведших подготовку будущих офицеров: устройство же балов давало «возможность» подыскать и подходящую «партию» для девушки. Более того, целый ряд институтов имел особый фонд для выплаты своей выпускнице по выходе замуж некоего «приданого».1
В конце концов, Екатерина и сама увидела, что из Смольного не получилось того, что было задумано. Была составлена комиссия, проведены изменения в программе. Смольный должен был стать по преимуществу учебным заведением. Однако в царствование Екатерины новый план еще не выполнялся в полной мере.
Устав Воспитательного общества 1786 г. открыл доступ к образованию и для девочек из демократических слоев населения: в малые и главные народные училища принимались не только мальчики, но и девочки. Хотя в действительности число учениц в училищах было совсем незначительным. В силу традиций и обычаев считалось непристойным посылать девочек в такие школы. За двадцать лет число девочек, учившихся в училищах, увеличилось более чем в 40 раз2, но, тем не менее, к концу XVIII в. они составляли 9% от общего числа учащихся.3
Таким образом, в эпоху Екатерины II было сделано для женского образования несравненно больше, чем в прежнее время. В год ее смерти (1796 г.), кроме воспитанниц Смольного института (с двумя отделениями: для дворянских и для мещанских девиц), обучались еще 1121 девушек в народных училищах разных губерний. За все время существования училищ в столице (с 1781 г.) и губерниях (с 1786 г.) число всех учившихся в народных школах за все 16 лет 12595»4.
Всего за время императрицы Екатерины получили в Обществе воспитание 1316 девушек. При 11 приемах и 7 выпусках окончили курс 850 девиц: 440 на благородной половине и 410 – на мещанской1. Среди воспитанниц Смольного были: дочь Суворова А.В.; жена Радищева А.Н.; дочери Тютчева Ф.И.; мать генерала Скобелева М.Ю. из стен Воспитательного Общества вышло много педагогов: Сабо С.И.- начальница Санкт-Петербургского института принцессы Ольденбургской; Неманн Н.К. – начальница первого женского пансиона в Ярославле. Отсюда вышли многие образованные женщины: ученая-физик Богдановская В.Е., первая в России женщина архитектор Новаковская Н.А. и др.
Весьма показательно, что за 150 лет существования Смольного института в нем сменилось всего 9 начальниц2. Смольный институт был аристократическим закрытым учебным заведением. Родители и родственники, которые определяли туда девочку, давали письменное обязательство о том, что они ни под каким предлогом не станут требовать обратно отданную на воспитание девочку.
Безусловно, такая постановка женского образования и такой ничтожный в количественном отношении его результат для огромной Российской империи свидетельствовали о том, что правительство совершенно не понимало, какое значение имеет «просвещение и воспитание женщин, этой главнейшей и могущественнейшей силы для улучшения нравов семейных и общественных»3.
С 1796 г. после смерти Екатерины по указу Павла I дела Воспитательного общества были переданы в руки его жены Марии Федоровны. Основательница института была человеком широко образованным, носительницей передовых педагогических взглядов. Императрица Мария Федоровна была матерью десятерых детей. Она высоко ценила семейные добродетели и после смерти Екатерины II решила несколько изменить идеологию воспитания в женских институтах. Она считала, что многое в государстве зависит от семьи, а семья зависит от женщины, поэтому институты должны были воспитывать будущих «добрых супруг, хороших матерей и хороших хозяек».
Выпускницы Смольного во многом способствовали просвещению русского общества. Именно они, создавая семьи или в силу обстоятельств вынужденные воспитывать чужих детей, прививали им любовь к культуре, уважение к истории своей страны, жажду знаний. Воспитательное общество благородных девиц положило начало женскому образованию в нашей стране, на его основе и по его подобию впоследствии создавались не только женские институты и гимназии Ведомства учреждений императрицы Марии, но и женские заведения других ведомств России и даже за ее пределами.
Глава II. Содержание учебно-воспитательного процесса
1.1 Программа
На протяжении истории Смольного института менялись распорядок жизни и программа обучения. В XVIII и начале XIX в. в Смольный набирались девочки 5—6 лет, курс воспитания длился 12 лет. Программа обучения и воспитания была разделена по возрасту:
Первый возраст (6-9 лет) преподавали: Закон Божий, русский и иностранный языки (французский, немецкий и итальянский), арифметику, рисование, рукоделие и танцы.
Второй возраст (9-12 лет) к вышеперечисленным предметам прибавлялись: история, география, практическое знакомство с домашним хозяйством.
Третий возраст (12-15 лет) продолжалось преподавание тех же предметов с прибавлением – словесных наук, опытной физики, архитектуры и геральдики (последняя была исключена из программы в 1783 году).
Четвертый возраст (15-18 лет) был посвящен повторению пройденного и усиленным практическими занятиями по домоводству, рукоделию, счетоводству. В последствии сюда добавили геометрию.
На каждую девицу, поступавшую в институт, ассигновалось по 50 рублей; эти деньги клались на ее имя в банк и ко времени окончания курса вместе с накопившимися процентами считались ее приданым. Часто само училище выдавало девицу замуж, а если это не удавалось, то определяло ее в учительницы, договаривалось за нее и получало за нее жалование. Никуда не пристроившиеся девицы имели право жить в институте, получая там комнату, пищу и свечи, оплачивая за это институту «рукоделием, трудолюбием и добродетелью»1.
На хрупких плечах классных дам лежала основная нагрузка в Смольном институте. Они заботились о воспитании характера, успехах, поведении, манерах, гигиене воспитанниц. В последствии классными дамами в институте работали многие его выпускницы. За многолетний труд для классных дам был установлен особый наградной знак – «Оранжевый бант «За труды» и серебренный с эмалью Знак Учреждений Ведомства Императрицы Марии Федоровны. Значительные успехи в деле светского воспитания девушек определялись, прежде всего, подбором преподавателей. В разные годы курсы вели: по русскому языку и словесности А.В.Никитенко, Н.А.Вышнеградский, О.Ф.Миллер; по истории И.П. Шульгин, Н.И.Семеневский, В.С.Борзаковский, И.И.Лаппо; по музыке - И.Прач, И.Кавоз; по истории изящных искусств - главный хранитель Эрмитажа Л.И.Сомов; по рисованию - профессор Академии художеств В.К.Жибуев; инспектор классов В.К.Ушинский оставил заметный след в деятельности института.
Смольный институт занимал поначалу помещения, которые при Елизавете Петровне строились для Воскресенского (Смольного) монастыря архитектором Растрелли, для этого над жилыми корпусами монастыря надстроили третий этаж. Однако для воспитательного учреждения эти помещения все равно оставались неудобными. В начале 19 века было принято решение построить для Смольного института новое специальное здание. Его проект разработал архитектор Д. Кваренги. Прекрасный мастер классической архитектуры, Кваренги, тем не менее, преклонялся перед великолепным созданием Растрелли - Смольным монастырем, поэтому решил вести новое строительство чуть в стороне, южнее монастырского комплекса. Кваренги создал строгое и значительное здание, которое как бы оттеняет живописность творения Растрелли.
Смольный институт имел удобную планировку: на первом этаже по сторонам коридора располагались учебные помещения, а на втором этаже - жилые комнаты. Настоящим украшением здания стал большой парадный зал с оригинальными люстрами. Кваренги не только придавал значение каждой детали отделки здания, но и продумал планировку пространства вокруг него: со стороны главного подъезда устроили большую площадь, а с противоположной стороны заложили регулярный сад.
Екатерина была очень довольна ходом дел в Смольном. В письме к Вольтеру в 1772 г. она отзывалась о воспитанницах: «Они столь знают, что надо удивляться; они нравственны, но не мелочны, как монахини»1. Она часто посещала институт, вникала во все дела Воспитательного общества, жаловала институту много личных средств. По мнению императрицы «эти девицы… превзошли наши ожидания; они успевают удивительным образом, и все согласны с тем, что они становятся столько же любезны, сколько обогащаются полезными для общества знаниями, а с этим соединяют самую безукоризненную нравственность»1.
К сожалению, многие прогрессивные педагогические идеи самой Екатерины II и И.И. Бецкого, стоящего у истоков женского образования, — не были реализованы.
Так, И.И. Бецкой из воззрений Локка, Руссо и Гельвеция составил цельную систему. В ее основе лежала задача создать новый тип человека, главной чертой которого было отсутствие тех отрицательных свойств, которые были характерны для современников. Отдельные положительные черты этого человека таковы: «Человек, чувствуя себя человеком, …не должен допускать поступать с собою как с животным»; «чтобы с изящным разумом изящнейшее ещё соединялося сердце»; «человек должен познать правила гражданской жизни»2. Средством достижения «новой породы» является воспитание. Не отрицая значения общего образования, образования ума, Бецкой центр тяжести переносит на образование сердца, на воспитание. «Корень всему злу и добру — воспитание», говорит он. «Украшенный или просвещенный науками разум не делает еще доброго и прямого гражданина, но во многих случаях паче во вред бывает, если кто от самых нежных юности своей лет воспитан не в добродетелях»3.
Важно образовать сначала первое поколение, «новых отцов и матерей, которые бы детям своим те же прямые и основательные воспитания правила в сердце вселить могли, какие получили они сами, и так следуя из родов в роды, в будущие веки»4. Но воспитание не может достигнуть своей цели, если первые воспитываемые поколения не будут совершенно изолированы от старших, погрязших в невежестве, рутине и пороках. Эту мысль, лишь слегка намеченную Руссо, И.И. Бецкой развил до крайних пределов. Между старым поколением и новым, по мысли Бецкого, надо создать искусственную преграду, дабы первое, «зверообразное и неистовое в словах и поступках» лишилось возможности оказывать какое-либо влияние на второе. Такой искусственной преградой должны были служить закрытые учебные заведения (интернаты), где, под руководством просвещенных наставников, дети и юноши выдерживались бы до тех пор, пока не окрепнет их сердце и не созреет ум, то есть до 18 — 20 лет.
Идеи И.И. Бецкого не были реализованы потому, что с усилением дворянской реакции после Крестьянской войны 1773-1775 гг. эти воззрения показались слишком либеральными, и И.И. Бецкой был отстранен от руководства просветительными учреждениями.
В Смольный институт по Уставу 1856 года принимались исключительно дочери знатных потомственных дворян и высших чиновников. Воспитание имело придворный и аристократический характер. Со страниц воспоминаний Е.Н. Водовозовой встает неприкрытая правда социального неравенства, господствовавшего даже внутри замкнутого институтского мирка. Не говоря уже о прочной стене отчуждения между аристократической «Николаевской» половиной Смольного, где воспитывались лишь дочери титулованных и потомственных дворян, и «Александровской», куда допускались девушки из неродовых дворянских семейств, а также из семейств представителей высшего духовенства, даже внутри «Александровской» половины, в которой воспитывалась Водовозова, существовала имущественно-сословная рознь, больно ранившая детские души.1
Вся система образования была направлена на то, чтобы сформировать в девочках почтение к старшим, чувство благодарности, доброжелательности, опрятность, бережливость, учтивость, терпение, трудолюбие и прочие добродетели. Повседневная жизнь тут отличалась простотой и однообразием, строгим порядком и дисциплиной. Уместно обратить особое внимание на внешний вид смолянок, который отличался простотой и скромностью: одевались и причесывались строго по форме, никаких вариаций не допускалось. Институт диктовал свои нормы внешнего вида1.
В общую систему воспитания входили вопросы о физическом развитии детей и заботы об их здоровье. Считалось полезным для детей движения на свежем воздухе и летом и зимой. Воспитанницы проводили много времени в саду на берегах Невы. Зимой катались на коньках, катание с гор; летом – лапта, пятнашки – для младших – игра в мяч, лаун-теннис, крокет – для старших. В 1840 году кроме педагогической гимнастики вводится врачебная гимнастика. А с начала ХХ века была введена обязательная гимнастика для всех. В 6-7 классах введена ритмическая гимнастика, устав требовал, чтобы «свежий и проветриваемый воздух был в комнатах»2.
В 1853 году появились ежедневные трудовые занятия: уроки кройки, шитья, вышивания, вязания, токарного дела. На протяжении всего обучения изучалась экономия и домостроительство с прикладными занятиями. Девочек 12-15 лет обучали ведению хозяйства на практике.
Строго по возрасту определялось время для сна.3 Младшим полагалось спать 9 часов, а старшим – семь с половиной, причем вставать они должны были в одно время, а ложиться - в разное.
В обучении «у нас следовали... неизменной формальности: перепиши урок с безукоризненной чистотою да протрещи его на память - вот все, что требовали преподаватели. Рассказать своими словами тоже значило выучить по словам учителя, или, вернее, по фразам, которые он набирал без толку из разных книг и сам заучивал наизусть»1. Поэтому вполне справедливо утверждение Е.Н. Водовозовой: «...Все точно нарочно было приноровлено к тому, чтобы воспитать не человека, не мать, не хозяйку, а манекен, во всяком случае слабое, беспомощное, бесполезное, беззащитное существо»2.
Ежегодно летом больных воспитанниц бесплатно отправляли на лечение в Старую Руссу, в санаторий доктора Вельса. Зимой, воспитанницы посещали Эрмитаж, Публичную библиотеку, выставки в Академии художеств, Ботанический сад, Таврический дворец. Десять лучших выпускниц, награждаемых шифрами, ездили с начальницей и классными дамами на специальную церемонию в Зимний дворец, где их представляли императору. Последнее как раз в русской истории имело несколько трагический момент - именно так встретился император Александрой со своей будущей супругой Екатериной Долгорукой.
Одним из самых важных событий жизни смолянок был публичный экзамен, на котором обычно присутствовал император и члены его семьи. Накануне экзамена каждая смолянка получала «билет» и старалась хорошенько подготовиться. По окончании института шесть лучших выпускниц получали шифр — золотой вензель в виде инициала императрицы, который носили на белом банте с золотыми полосками.
Реестр кушанью (меню) гласил: «Пища должна быть здоровой и в таком количестве, чтоб для удовольствия всех было достаточно»3. Полуголодное казенное довольствие, соблюдение частых постов совершенно изнуряли детей физически, направляли их стремления к тому, «как бы промыслить себе кусок, у кого бы для этого призанять деньжонок»1.
Так было в Смольном до начала 1859 г., когда, после смерти инспектора классов М.М. Тимаева и ухода в отставку сменившего его В. Н. Полевого, был назначен инспектором К.Д. Ушинский. Убежденный демократ-просветитель, Ушинский желал прогрессивного развития России, освобождения крестьян, широкого распространения грамотности среди народа. Педагогические идеи К.Д. Ушинского оказали на постановку женского среднего образования в России огромное влияние. Одним из первых проявлений этого влияния была учебная реформа, которую он осуществил за три года своей деятельности в Смольном.
Страницы воспоминаний Е.Н. Водовозовой, относящиеся к периоду деятельности К.Д. Ушинского в Смольном, дышат искренней любовью, глубоким уважением к личности великого педагога. Да это и понятно. Ушинский был первым светлым лучом в мрачных монастырских стенах, первым в жизни Водовозовой и ее институтских подруг примером бескорыстного служения благородным общественным идеалам. Не было почти ни одной стороны в жизни института, свидетельствует автор «На заре жизни», которой бы не коснулась реформаторская рука Ушинского. К.Д. Ушинский потребовал, чтобы летние каникулы институткам позволили проводить в семье. Он решительно восстал против возмутительного правила, по которому вся переписка институток с родными проходила предварительную цензуру классных дам и т.д. Инспектор классов, то есть лицо, которому по прямому долгу его службы следовало заниматься исключительно вопросами обучения, стал ломать, вспоминает Водовозова, всю косную систему воспитания своих учениц. И все же главной заслугой Ушинского явилась радикальная перестройка преподавания.
Сущность проведенной им реформы заключалась в организации преподавания на новых, прогрессивных началах. Прежде всего, девятилетний курс обучения был сокращен до семи лет; деление на два класса, в каждом из которых воспитанница проводила по три года, уступило место разумному делению на семь классов. Учебный материал был рационально распределен в соответствии с возрастом учениц. Была разработана новая учебная программа, включавшая ряд новых дисциплин - естественные науки, в том числе физику, и педагогику в старших классах.1
Е.Н. Водовозова рисует в своих мемуарах и процесс ломки косных традиций Смольного, и созидание новых, гуманных отношений как между преподавателями и воспитанницами, так и среди самих воспитанниц. Институтки, охваченные жаждой познания, набрасываются на книги, проводят ночи над конспектами и сочинениями, засыпают преподавателей градом вопросов из самых различных областей науки, литературы, практической жизни, о существовании которых они прежде вообще не подозревали2.
Эта разительная перемена и строя жизни, и нравственного облика воспитанниц, показывает мемуаристка, была прямым следствием деятельности Ушинского и плеяды его сотрудников, носителей демократических идей и высоких моральных принципов шестидесятых годов, людей, богато одаренных и педагогическим талантом, и вообще лучшими человеческими качествами.
1.2 Воспитательная система
К созданию программы воспитательного общества Екатерина и Бецкий подошли основательно. Активно велась переписка с Вольтером, Дидро, изучалась просветительская литература и традиция. Русским дипломатам и послам во всех странах Европы был отдан тайный приказ добыть программы существующих государственных воспитательных заведений для девиц. В Европе аналогов не оказалось, кроме знаменитого пансиона благородных девиц для 250 воспитанниц — девочек из обедневших дворянских семей, учрежденного в Сен-Сире под Парижем еще при Людовике XIV его фавориткой Франсуазой де Ментенон. Но и в Сен-Сире программы как таковой то ли не оказалось, то ли ее не хотели показывать, и потому свою программу пришлось разрабатывать самим1.
Воспитательная сторона была выработана И.И. Бецким особой системе и включала в себя по классификации «Устава»:
Физическое воспитание. Для этого «благородные девицы» были разделены на четыре возраста, и каждый возраст был подчинен особому ритуалу и специальной педагогической выправке. Предписывалось девочкам чаще быть на чистом воздухе и в движении. Бецкий советует с ранних лет приучать детей к стуже и позволять бегать во всякую погоду босиком (температура в спальнях детей зимой не превышала 16°)2. Воспрещалось кормить детей веществами пряными и возбуждающими и требовалось приучать их «есть все, что есть только можно, и в выборе приправ к кушанью не быть прихотливую; но стараться, чтоб было все, сколько можно, просто»3. По воспоминаниям воспитанниц, «стол в Смольном был всегда приготовлен, конечно, из безусловно свежей провизии и был довольно разнообразен, но прост и грубоват»4.
Подобные воспоминания присутствуют также и у Е.Н. Водовозовой. «Теперь даже трудно себе представить, какую спартанскую жизнь мы вели, как неприветна, неуютна была окружающая нас обстановка». Особенно тяжело было ложиться спать. Холод, всюду преследовавший их и к которому с таким трудом привыкали новые воспитанницы, «более всего давал себя чувствовать, когда нам приходилось раздеваться, чтобы ложиться в кровать». В рубашке с воротом, до того вырезанным, что она нередко сползала с плеч и сваливалась вниз, без ночной кофточки, которая допускалась только в экстренных случаях и по требованию врача, еле прикрытые от наготы и дрожа от холода, они ложились в постель. Две простыни и легкое байковое одеяло с вытертым от старости ворсом мало защищали от холода спальни, в которой зимой под утро было не более восьми градусов. Жидкий матрац из мочалы, истертый несколькими поколениями, в некоторых местах был так тонок, что железные прутья кровати причиняли боль, мешали уснуть и будили по ночам, когда приходилось повертываться с одного бока на другой.
Кроме раннего вставания и холода, воспитанниц удручал и голод, от которого они вечно страдали.
В завтрак им давали маленький, тоненький ломтик черного хлеба, чуть-чуть смазанный маслом и посыпанный зеленым сыром,- этот крошечный бутерброд составлял первое кушанье. Иногда вместо зеленого сыра на хлебе лежал тонкий, как почтовый листик, кусок мяса, а на второе мы получали крошечную порцию молочной каши или макарон. Вот и весь завтрак. В обед - суп без говядины, на второе - небольшой кусочек поджаренной из супа говядины, на третье - драчена или пирожок с скромным вареньем из брусники, черники или клюквы. Эта пища, хотя и довольно редко дурного качества, была чрезвычайно малопитательна, потому что порции были до невероятности миниатюрны. Утром и вечером полагалась одна кружка чаю и половина французской булки.
«Посты же окончательно изводили нас: миниатюрные порции, получаемые нами тогда, были еще менее питательны. Завтрак в посту обыкновенно состоял из шести маленьких картофелин (или из трех средней величины) с постным маслом, а на второе давали размазню с тем же маслом или габер-суп. В обед - суп с крупой, второе - отварная рыба, называемая у нас «мертвечиной», или три-четыре поджаренных корюшки, а на третье - крошечный постный пирожок с брусничным вареньем»1.
Институт стремился сделать из своих питомиц великих постниц. «Мы постились не только в рождественский и великий посты, но каждую пятницу и среду». В это время воспитанницы чувствовали такой адский голод, что ложились спать со слезами, долго стонали и плакали в постелях, не будучи в состоянии уснуть от холода и мучительного голода. Этот голод в великом посту однажды довел до того, что более половины институток было отправлено в лазарет. «Наш доктор заявил наконец, что у него нет мест для больных, и прямо говорил, что все это от недостаточности питания». Зашумели об этом и в городе. Наряжена была наконец комиссия из докторов, которые признали, что болезнь воспитанниц вызывается недостаточностью пищи и изнурительностью постов. И последние были сокращены: в великом посту стали поститься лишь в продолжение трех недель, а в рождественском - не более двух, но по средам и пятницам постничали по-прежнему.
Грубость и брань классных дам, «под стать всему солдатскому строю нашей жизни, отличались полною непринужденностью. Наши дамы, кроме немки, говорившей с нами по-немецки, обращались к нам не иначе, как по-французски. Они, несомненно, знали много бранных французских слов, но почему-то не удовлетворялись ими и, когда принимались нас бранить, употребляли оба языка, предпочитая даже русский. Может быть, это происходило оттого, что выразительною русскою бранью они надеялись сильнее запечатлеть в наших сердцах свой чистый, поэтический образ!» Как бы то ни было, но некоторые бранные слова они произносили не иначе, как по-французски, другие не иначе, как по-русски. Вот наиболее часто повторяемые русские выражения и слова из их лексикона: «вас выдерут, как Сидоровых коз», «негодница», «дурында-роговна», «колода», «дубина», «шлюха», «тварь», «остолопка»; из французских слов неизменно произносились: «brebis galeuse» (паршивая овца), «vile populace» (сволочь)1.
Единственным утешением и отдыхом от неприглядной институтской жизни служил лазарет. Весь его служащий персонал - доктор, надзирательница, лазаретная дама - были простые, добрые существа, стоявшие в стороне от институтских интриг; все они обращались с ними участливо и добропорядочно. Доктор прекрасно понимал, что причиною малокровия и лихорадок, которыми воспитанницы страдали в первый год своей институтской жизни, были скудное питание и суровая жизнь, и охотно держал в лазарете слабых здоровьем, а по выходе из него многим прописывал молоко или на некоторое время больничную пищу, - более он ничего не мог сделать. Лазарет, в котором воспитанницы могли выспаться вволю, где они отдыхали душой и телом, спасал многих из них от преждевременной гибели.
Несмотря на крайне неблагоприятные условия институтской жизни того времени, процент смертности среди воспитанниц был сравнительно ничтожен. По словам одного врача, серьезно занимавшегося исследованием причин этого явления, это происходило прежде всего от того, что при самом ничтожном заболевании лихорадкою, головною болью, незначительным расстройством желудка воспитанниц немедленно отправляли в лазарет и укладывали в кровать, - таким образом, в самом начале заболевания мешали дальнейшему развитию болезни. Сильному распространению зараз и заболеваний препятствовали также чистота и опрятность хорошо вентилируемых помещений, регулярная жизнь и строго определенное время для сна и еды, что в сильной степени ослабляло возбужденное, нервное состояние воспитанниц. Но если процент смертности среди воспитанниц был сравнительно невелик, зато было чрезвычайно много болезненных, исхудалых, малокровных и нервных»1.
Телесных наказаний в Смольном никогда не было, однако классным дамам никакие розги и не были нужны. Девочке, которая шуршала на уроке бумажкой, эту бумажку прикалывали к платью, на плечо. Туда же могли приколоть и плохо заштопанный чулок. Если же воспитаннице, не дай бог, случалось ночью обмочиться, то она должна была идти на завтрак в мокрой простыне поверх платья.
Физико-моральное воспитание - основывается на тезисах: «праздность есть мать пороков, а отец - всех добродетелей - трудолюбие» и «трудами и непрестанным телодвижением, отгоняя уныние, леность, грусть, они предшественники дурных нравов, человек сохраняет силу, бодрость и веселость духа, столь нужных и для здоровья, и для доброты сердца»2.
Моральное воспитание – опиралось главным образом на требование: «удалять от слуха и зрения детей все то, что хоть тень порока имеет»3. Для чего и возникла необходимость учреждать совершенно закрытое учебное заведение. Воспитанницы должны были забыть о знатности и титулах своих родителей на все время своего учения, так же как и о различиях среди одноклассниц в одежде. Девочки каждой возрастной группы носили платья определенного цвета: самые младшие (5-7 лет) - кофейного цвета, поэтому их часто называли «кофейницами», 8 - 10 лет - голубые или синие, 11 - 13 лет - серые, старшие девочки ходили в белых платьях.
Одинаковыми у одноклассниц были даже прически. Так, «меньшой» класс должен был обязательно завивать волосы, средний – заплетать их в косы, подкладываемые густыми бантами из лент, а старший, или так называемый «белый» класс, нося обязательно высокие черепаховые гребенки, причесывался «по-большому», в одну косу, спуская ее, согласно воцарившейся тогда моде, особенно низко1.
Четвертый компонент воспитания – дидактический, согласно системе И.И. Бецкого осуществлялся посредством обучения.
Следуя правилу – действовать на девочек благородными примерами, учителя обязывались обращаться с «благородными девицами» кротко, гуманно, ласково и справедливо. Телесные наказания вовсе не допускались. Интересно не только деление воспитанниц по возрастам, но и то, что каждому возрасту соответствовал определенный цвет одежды: девочки первого возраста носили платья кофейного цвета; для девочек второго возраста полагалась форма голубого цвета; в третьем возрасте форма была серого цвета, а в четвертом возрасте носили платья белого цвета.
По воспоминаниям А.С. Ешевской учебников у них «почти никаких не было. Каждый учитель большей частью вел свой класс по своим запискам. И мы переписывали каждый заданный нам урок для себя сами в свои тетради, или составляя прямо записки со слов учителя, или имея уже ранее составленные записки»2.
Устав особое место уделяет религиозному, нравственному, физическому, художественному, трудовому воспитанию девочек. «Мы все без исключения были очень религиозны. Ходили в церковь очень охотно»1.
Все высокие нравственные качества Устав Смольного института предполагал прививать детям, в первую очередь, личным примером всего педагогического персонала, начиная с его начальницы, которой «…. следовало поступать во всем с крайним благоразумием и кроткостью, тем паче, что собственным примером она должна одобрять всех прочих, к воспитанию молодых девиц определенных, а особливо учительниц, от которых зависит все совершенство доброго воспитания и обучения»2. Умеренность, кротость и благоразумие должны быть главными качествами воспитателей.
Заключение
Смольный институт благородных девиц — первое в России женское учебное заведение, положившее начало женскому образованию в стране.
Смольный институт стал закрытым учебным заведением для девушек из дворянских семей. Зачислялись туда девочки шести лет, выпускались восемнадцатилетние девушки. Закрытость учебного заведения была главным условием и главной идеей Бецкого, который вел речь о воспитании «новой породы» людей. В его представлении все выглядело действительно идеально: юные девушки полностью изолированы от влияния среды, семьи, улицы, за двенадцать лет обучения и воспитания они становятся взрослыми женщинами, свободными от пороков. Став матерями, выпускницы Смольного института воспитывают детей такими же, дети же передают все накопленное от матерей следующему поколению, и постепенно все члены общества станут добропорядочными людьми.
В 1796 году институт вошёл в Ведомство учреждений императрицы Марии.
В 1806—1808 годах для института по проекту архитектора Джакомо Кваренги было построено специальное здание.
В 1848 году в институте открылся двухгодичный педагогический класс для подготовки учительниц, а мещанское отделение было преобразовано в Санкт-Петербургское Александровское училище (с 1891 — Александровский институт).
В октябре 1917 года институт во главе с княгиней В. В. Голицыной переехал в Новочеркасск.
Последний российский выпуск состоялся в феврале 1919 года в Новочеркасске. Уже летом 1919 года институт покинул Россию и продолжил работу в Сербии.
Список литературы
I. Источники.
Бититок В. Из истории женского образования в России. // Образование. 1896. № 10.
Водовозова Е.Н. На заре жизни. Т1. М.: «Художественная литература». 1964.
Волконский С. М. Высшее образование женщин в России. // Образование. 1893. №7-8.
Ешевская А.С. Воспоминания о Смольном. / Вступ. ст. и примеч. Н.А. Каргаполовой. // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах. М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 2001. [Т. XI]. С. 352—372.
История педагогики в России: Хрестоматия /Сост. Егоров Е.Ф. – М.: «Академия». 1999.
Лаппо-Данилевский А.С. И.И. Бецкой и его система воспитания. СПб., 1904.
Пирогов Н.И. Вопросы жизни. // Хрестоматия по истории педагогики и школы в России. / Под ред. Ш.И. Ганелина. М.: «Просвещение». 1974. С.155-172.
Соколова А. Из воспоминаний смолянки. // Вестник всемирной истории. 1901. № 5, с. 44-72; № 6, с. 134-149; № 7, с. 158-171; № 8, с. 38-55.
Страннолюбский А. Женское образование в России. // Образование. 1894. № 10.
Суперанский М. Материалы для истории женского образования в России (1086 - 1799) Е. Лихачевой. СПб., 1890. // Русская школа. 1891. № 1.
Чарская Л.А. Записки институтки. Сост. и послесл. С.А. Коваленко. М.: Республика,1993. 383с.
II. Литература.
Богданова И.Ф. Женщины в науке: вчера, сегодня, завтра // Социологические исследования. 2004. № 1. С. 103-112.
Ганелин Ш.И. Очерки по истории средней школы в России второй половины XIX в. Изд. 2-е, испр. и доп. М., 1954.
Ганичева А. Некоторые страницы из истории женского образования в России. // Дошкольное воспитание. 1996. № 10.
Гендерные отношения в современном российском обществе: Сб. материалов 3-й межвуз. конференции молодых исследователей. СПб., 2001.
Гендерная педагогика и гендерное образование в странах постсоветского пространства: Сб. материалов международной летней школы. Иваново, 2002.
Деревицкий А. Женское образование в России и за границей. Исторические справки и практические указания. Одесса, 1902.
Днепров Э.Д., Усачева Р.Ф. Женское образование в России. М., 2010.
Женщины и российское общество: научно-исторический аспект. Межвуз. сб. науч. статей. Иваново, 1995.
Женщины. История. Общество: Сб. науч. статей / Под общей ред. В.И. Успенской. Тверь, 2002. Вып. 2.
Жерихина Е.И. Смольный. История зданий и учреждений. Спб: Лики России, 2002. 224с.
Жураковский Г.Е. Из истории просвещения в дореволюционной России. М., 1978.
Зинченко Н. Женское образование в России: Исторический очерк. СПб., 1901.
Игнатович В.В. Женское образование и женские школы в теории и на практике. СПб., 1865.
История педагогики / Под ред. Н.А. Константинов. М., 1965.
Калязин Г. Об училищах для девиц в уездных городах. М., 1859.
Козлова Н.И. Из истории женского образования в Санкт-Петербурге. СПб., 1996.
Константинов Н.А. Очерки по истории средней школы. (Гимназии и реальные училища с конца XIX в. до Февральской революции). М., 1947.
Кошелева О.Е. У истоков женского образования в России. // Педагогика. 1993. №2. С.59-64.
Купайгородская А.П. Российские ученые - инициаторы и создатели системы высшего женского образования в России // О благородстве и преимуществе женского пола. СПб., 1997. С. 71-79.
Курочкина И.Н. Русская педагогика. М, 2002.
Лабутина Т.Л. Воспитание и образование англичанки в XVIII в. СПб., 2001.
Лапчинская В. П. Н. А. Вышнеградский и его роль в развитии женского образования в России (1821—1872). // Советская педагогика. 1962. № 6.
Латынина Д.Н. История педагогики. Воспитание и образование в России (Х- начало ХХ вв.): Уч. пособие. – М.: «Форум». 1998.
Латышина Д.И. История педагогики. М., 1998.
Лихачева Е.О. Материалы для истории женского образования в России: В 4 т. СПб., 1890–1901.
Львов К.И. Борьба П.Ф. Лесгафта за женское образование. // Советская педагогика. 1950. № 6. С. 39-48.
Малиновский Н. П., Очерки по истории женского среднего образования в России. // Русская школа. 1914. №9—10.
Марасинова Е.Н. Психология элиты российского дворянства последней трети XVIII века. М., 1999.
Медынский Е.Н. Какой была школа до Октябрьской революции. М.; Л., 1931.
Медынский Е.Н. История русской педагогики. Издание 2-е, исправленное и дополненное. М.: Государственное учебно-педагогическое издательство, 1938. 512 с.
Он же. История педагогики. М., 1947.
Овцын В. Развитие женского образования. (Исторический очерк). СПб., 1887.
Педагогика: педагогические теории, системы, технологии: Уч. пособие. /Под ред.С.А. Смирнова. – М.: «Академия».1999.
Педагогическая энциклопедия./ Гл. ред. И.А. Каиров, Ф.Н. Петров. Т.2. М.: «Советская энциклопедия». 1965. 911с.
Пономарева В.В., Хорошилова Л.Б. Мир русской женщины: воспитание, образование, судьба. XVIII – начало XX века. М., 2008.
Они же. Мир русской женщины: семья, профессия, домашний уклад. XVIII – начало XX века. М., 2009.
Пушкарева Н. Л. Женщины в русской истории: зарубежная историография XIX—XX вв. // Пушкарева Н. Л. Женщины России и Европы на пороге Нового времени. М., 1996.
Пушкарева Н.Л. Русская женщина: история и современность 1800-2000. М., 2002.
Российские женщины и европейская культура / Отв. ред. Г.А. Тишкин. СПб., 2001.
Чамова Т. Институт благородных девиц. Мода или требование времени? // Новый акрополь. 2002. №4.
Щепкина E.H. Из истории женской личности в России. СПб., 1914.
Приложение
Таблица 1. Режим для воспитанниц Смольного института1
| Время | Распорядок дня |
| 600 | - подъем |
| с 600 до 800 | - туалет, молитвы |
| с 800 до 900 | - завтрак |
| с 900 до 1200 | - занятия в классах с перерывом |
| с 1200 до 1400 | обед и прогулка |
| с 1400 до 1700 | - занятия в классах (с переменой учителей) |
| с 1700 до 1800 | - чай |
| с 1800 до 2000 | - приготовление уроков и прогулка |
| с 2000 | - ужин |
1 Калязин Г. Об училищах для девиц в уездных городах. М., 1859.
2 Игнатович В.В. Женское образование и женские школы в теории и на практике. СПб., 1865.
3 Овцын В. Развитие женского образования. (Исторический очерк). СПб., 1887.
4 См.: Лихачева Е.О. Материалы для истории женского образования в России: В 4 т. СПб., 1890–1901.
5 Деревицкий А. Женское образование в России и за границей. Исторические справки и практические указания. Одесса, 1902; Зинченко Н. Женское образование в России. Исторический очерк. СПб., 1901.
1 История педагогики / Под ред. Н.А. Константинов. М., 1965; Ганелин Ш.И. Очерки по истории средней школы в России второй половины XIX в. Изд. 2-е, испр. и доп. М., 1954.
2 Медынский Е.Н. Какой была школа до Октябрьской революции. М.; Л., 1931; Он же. История педагогики. М., 1947; Константинов Н.А. Очерки по истории средней школы. (Гимназии и реальные училища с конца XIX в. до Февральской революции). М., 1947; Степанов А.Н. Школьные реформы 60-х гг. XIX в. // Очерки по истории педагогики / Под ред. Н.А. Константинова. М., 1952.
3 Днепров Э.Д., Усачева Р.Ф. Женское образование в России. М., 2010.
1 Марасинова Е.Н. Психология элиты российского дворянства последней трети XVIII века. М., 1999.
2 Пономарева В.В., Хорошилова Л.Б. Мир русской женщины: воспитание, образование, судьба. XVIII – начало XX века. М., 2008; Они же. Мир русской женщины: семья, профессия, домашний уклад. XVIII – начало XX века. М., 2009.
3 Женщины и российское общество: научно-исторический аспект. Межвуз. сб. науч. статей. Иваново, 1995; Женщины. История. Общество: Сб. науч. статей / Под общей ред. В.И. Успенской. Тверь, 2002. Вып. 2; Российские женщины и европейская культура / Отв. ред. Г.А. Тишкин. СПб., 2001; Гендерные отношения в современном российском обществе: Сб. материалов 3-й межвуз. конференции молодых исследователей. СПб., 2001; Гендерная педагогика и гендерное образование в странах постсоветского пространства: Сб. материалов международной летней школы. Иваново, 2002 и др.
1 Цит. по: Козлова Н.И. Из истории женского образования в Санкт-Петербурге. СПб.1996. С. 74.
1 Цит. по: Козлова Н.И. Из истории женского образования в Санкт-Петербурге. СПб.1996. С. 74.
1 Чамова Т. Институт благородных девиц. Мода или требование времени? // Новый акрополь. 2002. №4. С. 16.
2 Ешевская А.С. Воспоминания о Смольном. / Вступ. ст. и примеч. Н.А. Каргаполовой. // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах. М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 2001. Т. XI. С. 359.
1 Шифр — металлический вензель царствующей императрицы. Вручался на выпуске лучшим институткам. Носился на левом плече на банте из белой в цветную полоску ленты.
1 Чамова Т. Институт благородных девиц. Мода или требование времени? // Новый акрополь. 2002. №4. С. 17.
1 Кузьмин К.В. Основные тенденции в развитии женского образования в России в Х1Х – ХХ вв. //Гендерная педагогика и гендерное образование в странах постсоветского пространства. Сб. мат-лов Международной летней школы. Иваново, 2002. С. 56.
2 См: Приложение. Таблица 1.
3 Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР. Вторая половина XIX в. М., 1976.
4 Суперанский М. Материалы для истории женского образования в России (1086 - 1799) Е. Лихачевой. СПб., 1890. // Русская школа. 1891. № 1. С. 147.
1 Козлова Н.И. Из истории женского образования в Санкт-Петербурге. СПб., 1996. С. 184.
2 Хорошилова Л.Б. Женское образование и воспитание // Очерки русской культуры XIX в. Т. 3. Культурный потенциал общества. М., 2001. С. 351.
3 Страннолюбский А. Женское образование в России // Образование. 1894. №10. С. 321.
1 Чамова Т. Институт благородных девиц. Мода или требование времени? // Новый акрополь. 2002. №4. С. 16.
1Чамова Т. Институт благородных девиц. Мода или требование времени? // Новый акрополь. 2002. №4. С. 17.
1 Чамова Т. Институт благородных девиц. Мода или требование времени? // Новый акрополь. 2002. №4. С. 17.
2 Цит. по: Лаппо-Данилевский А.С. И.И. Бецкой и его система воспитания. СПб., 1904. С. 47.
3 Цит. по: Лаппо-Данилевский А.С. И.И. Бецкой и его система воспитания. СПб., 1904. С. С. 51.
4 Там же. С. 53.
1 Водовозова Е.Н. На заре жизни. Т. 1. М.: «Художественная литература». 1964.
1 Цит. по: Черепнин Н.П. Императорское воспитательное общество благородных девиц. Исторический очерк. 1764-1914. Т.3. СПб., 1915 С. 215.
2 Там же. С. 216.
3 См: Приложение. Таблица 2.
1 Водовозова Е.Н. На заре жизни. Т. 1. М., 1964. С. 82.
2 Там же. С. 83.
3 Цит. по: Черепнин Н.П. Императорское воспитательное общество благородных девиц. Исторический очерк. 1764-1914. Т.3. СПб., 1915 С. 215.
1 Водовозова Е.Н. На заре жизни. Т1. М.: «Художественная литература». 1964.
1 Медынский Е.Н. История русской педагогики. М., 1938. С. 195.
2 Водовозова Е.Н. На заре жизни и другие воспоминания. Т.1. М., 1964. С. 97-103.
1 Чамова Т. Институт благородных девиц. Мода или требование времени? // Новый акрополь. 2002. №4. С. 16.
2 Чамова Т. Институт благородных девиц. Мода или требование времени? // Новый акрополь. 2002. №4. С. 16.
3 Цит. по: ЧерепнинН.П. Императорское воспитательное общество благородных девиц. Исторический очерк. 1764-1914. Т.3. СПб., 1915 С. 27-51.
4 Ешевская А.С. Воспоминания о Смольном. / Вступ. ст. и примеч. Н.А. Каргаполовой. // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах. М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 2001. Т. XI. С. 359.
1 Водовозова Е.Н. На заре жизни. Т1. М.: «Художественная литература». 1964. С. 58-59.
1 Водовозова Е.Н. На заре жизни. Т1. М.: «Художественная литература». 1964. С. 59-60.
1 Водовозова Е.Н. На заре жизни. Т1. М.: «Художественная литература». 1964. С. 59-60.
2 Цит. по: Черепнин Н.П. Императорское воспитательное общество благородных девиц. Исторический очерк. 1764-1914. Т.3. СПб., 1915 С. 27-51.
3 Там же.
1 Соколова А. Из воспоминаний смолянки. // Вестник всемирной истории. 1901. № 5. С. 45.
2 Ешевская А.С. Воспоминания о Смольном. / Вступ. ст. и примеч. Н.А. Каргаполовой. // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах. М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 2001. Т. XI. С. 364.
1 Соколова А. Из воспоминаний смолянки. // Вестник всемирной истории. 1901. № 5. С. 49.
2 Цит. по: Черепнин Н.П. Императорское воспитательное общество благородных девиц. Исторический очерк. 1764-1914. Т.3. СПб., 1915 С. 27-51.
1 Жерихина Е.И. Смольный. История зданий и учреждений. СПб., 2002.
Получите свидетельство
Вход
Доклад по истории "Смольный институт благородных девиц" (0.16 MB)
0
3326
73
Нравится
0
